Архимандрит Иннокентий (Просвирнин). Отец Иннокентий, монах-полярник
Архимандрит Иннокентий (Просвирнин Анатолий Иванович, 1940-1994) - духовный пастырь, сыгравший огромную роль в издательской деятельности Русской Православной Церкви, заместитель председателя Издательского отдела Московского Патриархата и главного редактора «Журнала Московской Патриархии» митрополита Волоколамского и Юрьевского Питирима, один из самых ярких представителей современного ученого монашества, агиограф, историк, археограф, краевед, видный церковный и общественный деятель, член Археографической комиссии Российской академии наук, Международного фонда славянской письменности и культуры, а также Славянского фонда России.
Архимандрит Иннокентий (Просвирнин)
Архимандрит Иннокентий в начале 90-х годов помог с открытием нашего храма, а в начале 60-х годов прошлого века он учился вместе с нашим настоятелем протоиереем о. Владимиром - уже два эти факта биографии, делают его крайне интересным для нас. К тому же архимандрит Иннокентий известен как ученый с мировым именем.
Всю жизнь архимандрит Иннокентий сотрудничал с владыкой Питиримом (Нечаевым). Каждый из них немало потрудился, помогая возродить наш храм.
Владыка Питирим был старше архимандрита Иннокентия на 15 лет и был его духовным отцом. Познакомились они в те далекие времена, когда владыка Питирим работал инспектором МДА, а Анатолий Просвирнин (будущий архимандрит Иннокентий) и о. Владимир (Агриков) в академии учились. Между ними сложились хорошие отношения, которые они поддерживали до самой смерти архимандрита Иннокентия.
Архимандрит Иннокентий - сибиряк. Он родился в 1940 г. в Омске в верующей православной семье. С детских лет прислуживал иподиаконом в соборе у владык: епископа Венедикта (Пляскина, +1976), позже у епископа Вениамина (Новицкого, +1976).
Анатолий с отцом
После школы, в 1958 г., Анатолий Просвирнин поступил в Московскую семинарию, располагавшуюся в Троице-Сергиевой Лавре. Причем принят был сразу во второй класс. Но через год молодого человека забрали в армию, и он три года отслужил в зенитно-ракетных войсках в Закавказье. После армии, закончив семинарию и Московскую духовную академию (в 1968 г.), архимандрит Иннокентий всю жизнь успешно занимался преподавательской деятельностью. Начинал с преподавания церковной истории в семинарии. Рано проявился и его публицистический талант. Еще во время учебы в семинарии владыка Питирим пригласил Анатолия в издательский совет «Журнала Московской Патриархии», где он проработал более тридцати лет.
Научные интересы отца Иннокентия сложились ещё во время учебы в Московской духовной академии: монашество, старчество, миссионерство, церковные архивы, книжность на Руси с древнейших времен. Работоспособность его была огромна, а сердце горело любовью к Церкви, родной истории. Он искал и собирал по крупицам информацию по истории церкви, работал в архивах.
Вот как о нем вспоминает знавший его более 30 лет Николай Лисовой(старший научный сотрудник Института российской истории РАН, докт. ист. наук, канд. философ. наук):
Архимандрит Иннокентий стал ученым европейского уровня и в областиистории, и вобласти научно-издательских проектов, совершенно неподъемных нидля кого более, кроме него. Бог создал его как бы для того, чтобы предпринимать такие усилия, на которые никто бы никогда не решился».
Если просто перечислить названия всех научных работ архимандрита Иннокентия, то получится отдельный доклад. Довольно много написано и о нем самом, но почти все эти книги изданы в конце прошлого века и стали библиографической редкостью. Книга «Блаженны чистые сердцем» вышла уже после его смерти. Сейчас она продается в Новоспасском монастыре, в котором архимандрит Иннокентий провел последний год жизни. Здесь собраны его научные труды по церковной археографии (специальная вспомогательная историческая дисциплина, разрабатывающая теорию и практику издания письменных источников) и несколько очерков о наших святых: Серафиме Саровском, Димитрии Ростовском и других. Написано очень живо, интересно читать и нецерковным людям. Возможно, и у них зародится искра интереса к истории Церкви, к Православию, они поймут, что история Руси неотделима от истории Русской Православной Церкви. Для кого-то знакомство с этой книгой может стать первым шагом к Православию.
«К сожалению, отцу Иннокентию в жизни не очень везло, как он сам любил говорить: «За все, что ни сделаешь, лучшая награда - мордой об стол». За что бы он ни брался, что бы ни делал - все оборачивалось против него со стороны окружающих», - писал Н. Лисовой.
В жизни Анатолия Просвирнина многое было символично: родился в день апостола Нафанаила в 1940 г., умер в день празднования в честь апостолов Петра и Павла в 1996-м в возрасте всего лишь 54 лет.
4 февраля 1970 г. Анатолий Просвирнин был рукоположен в сан диакона, а 22 февраля того же года, в день празднования обретения мощей святителя Иннокентия, епископа Иркутского, - во пресвитера. Семь лет прослужил он священником и только после этого принял монашеский постриг. К этому времени у него уже была награда, отмечающая его труды на благо Церкви, - наперстный крест. Обычно перед постригом все награды снимаются, ведь рождается новый человек, целиком отдающий себя Богу. Но при пострижении отца Анатолия по благословлению митрополита Питирима наградной крест был оставлен. Это событие произошло в Троице-Сергиевой Лавре в 1977 г., новый воин Христов был назван в честь митрополита Иркутского Иннокентием. Годом позже иеромонах Иннокентий был возведен в сан игумена, а в 1981-м удостоен сана архимандрита. Заслуги архимандрита Иннокентия перед Церковью были отмечены высокими наградами - орденами Равноапостольного великого князя Владимира и Преподобного Сергия Радонежского II степени.
Издательская деятельность архимандрита Иннокентия была тесно связана с краеведением.
Отец Иннокентий не уставал повторять, что люди оторваны от корней, чтонеобходимо формировать историческое мышление. Он регулярно читал лекции на курсах повышения квалификации педагогов, учил работать с историческими документами. На конференции, посвященной краеведению Москвы, он говорил: «Надеюсь, что министерство просвещения найдет достойное место краеведению, ибо нельзя строить свою жизнь на основании, которого не ведаешь».
Трудами архимандрита Иннокентия нашей истории возвращено очень много имен.
Анатолий Аркадьевич Турилов, один из самых серьезных современных ученых, в некрологе, который был напечатан после кончины архимандрита Иннокентия в «Археографическом ежегоднике», пишет: «Нелегко назвать издание Московского Патриархата, вышедшее в середине 1960 - начале 1990-х годов, к которому он не был бы причастен... Симпатичная и симптоматичная черта его научных поисков - любил отыскивать свидетельства приоритетов русских церковных исследователей в различных областях гуманитарных знаний».
Конечно, он работал не один. Его руководителем и соработником во всех трудах был митрополит Питирим. Кроме того, находились помощники в центральных архивах Москвы и Ленинграда, в провинции. К 1000-летию Крещения Руси выпустили 24 тома Богослужебных Миней. Это был труд всей жизни. В то время остро не хватало богослужебной литературы, это издание во многом помогло утолить «книжный голод» в Церкви. По книгам этого издания служат и в нашем храме, а все Минеи, которые издаются сейчас, - переиздание труда архимандрита Иннокентия. Ему принадлежала инициатива включения служб русским святым в корпус Миней, и он сам выполнил всюработу над этими службами. Работа была проведена колоссальная. Ведь в Синодальных Минеях не было служб местночтимым святым, Синод очень неохотно включал их для общецерковного почитания. Мы знаем, что преподобного Серафима Саровского прославили по личному распоряжению Николая Второго только в начале прошлого века. На местах появились свои святые, но за время советской власти все это стало забываться и теряться. Еще несколько лет, и многое было бы утеряно безвозвратно. О. Иннокентий понимал, что нужно спасать историю, исчезающую традицию, пока не поздно, и много работал в архивах. Интересно, что доступ в центральные (в Москве, Ленинграде, Тбилиси) архивы получить было легче, чем в провинции. Например, в Воронежский архив их не пускали, хотя были сведения об имеющейся там информации по церковной истории. Говорили: «У нас сведения только про семинаристов, вы что, хотите компромат собрать, кто из наших руководителей в семинарии учился?» - и не пускали в архив.
Некоторые богослужебные тексты отец Иннокентий привез с Афона. К 1000-летию крещения Руси проект был представлен в Совет по делам религий при Совете министров СССР, но его «зарубили». Было сказано примерно следующее: «Какие такие особые Минеи русским святым? Печатайте только самое необходимое, без чего невозможно отправление религиозных потребностей». Тогда издательский совет пошел по другому пути: решили, не привлекая внимания Совета, просто вставлять новый материал в старые Минеи. Кстати, этим объясняется гражданский шрифт зеленых Миней: набрать дополнительные тексты церковнославянским шрифтом тогда было невозможно. Минеи мы по праву называем делом всей жизни отца Иннокентия, но то же определение можно отнести и к другой грандиозной работе - изданию 10-томной иллюстрированнойРусской Библии. Работа над этим уникальным изданием, богато иллюстрированным книжными миниатюрами, взятыми из библейских книг русской рукописной традиции X-XX вв., продолжалась 20 лет. При жизни отца Иннокентия свет увидели только 7-й и 8-й тома, включающие в себя все книги Нового Завета. Оба тома включали около 500 миниатюр.
Основу издания составляет знаменитая Геннадиевская Библия, изданная при архиепископе Новгородском Геннадии (+1505). Она является величайшим историческим, лингвистическим и художественным памятником русской культуры и всего славянского мира. Самое замечательное в этом издании - иллюстрации. В начале 90-х годов отдел по делам религий работе уже не мешал, но были другие трудности. Издательский совет РПЦ не мог сам ничего издавать, пока нет лицензии на издательскую деятельность, а ее на тот момент не было. Издание уже находилось в типографии, и процесс нельзя было останавливать. Митрополит Питирим в это время открывал Иосифо-Волоцкий монастырь. Придумали следующее: в этом монастыре создали Музей Русской Библии, назначили архимандрита Иннокентия директором. Статус музея позволил быстро получить все необходимые документы и оформить лицензию на издательскую деятельность - Русская Библия была напечатана. В самом музее собрали старинные фолианты, редкие, бесценные книги.
Архимандрит Иннокентий был крайне обеспокоен состоянием архивохранилищ, куда он имел доступ как крупный ученый. Особенно после пожара в Библиотеке Академии наук он при каждом удобном случае ставил вопрос о создании так называемого охранного фонда - цветных копий наиболее ценных рукописей. Именно он придумал перефотографировать документ на микропленку, ведь тогда еще не было цифровой техники. Отец Иннокентий придумал и оригинальную форму хранения микрофильмов: по его эскизу были изготовлены деревянные ларцы в форме древней книги размером в александрийский лист, внутри книга разделена на ячейки, в которые помещается микрофильм, на корешке сделана стилизованная надпись.
Академику Дмитрию Сергеевичу Лихачеву подарили на 80-летие такой ларец с Лицевым Летописным сводом XVI века. Ценность этой работы в том, что тома свода, созданного в царских мастерских под руководством митрополита Макария, находятся в разных хранилищах и этим затрудняется работа исследователей. Полного собрания Лицевого свода нет даже в Историческом музее, материалы разбросаны по разным музеям. А здесь они все собрали воедино. Такие же копии Лицевого свода подарили музеям, с которыми сотрудничали.
Архимандрит Иннокентий занимался изучением истории Оптиной пустыни и наследием оптинских старцев, начиная с подготовки кандидатской диссертации в Московской духовной академии и до конца жизни. В ряду его творческих планов было, в том числе, издание писем старцев. Владыка Питирим взял его работать в Издательский отдел РПЦ по благословлению оптинского старца Севастиана (Фомина, +1966).Он отснял часть архива Оптиной, хранившегося в Российской Государственной библиотеке. Для того чтобы представить объем проделанной работы, достаточно сказать, что всего переснято было более 70 000 листов архивных документов, отец Иннокентий сам иногда стоял за съемочной камерой. В 1993 г. микрофильмы (документ в виде микроформы на прозрачной плёнке с последовательным расположением кадров в несколько рядов) были переданы в Оптину пустынь. Здесь уместно сказать, что о. Иннокентий был прекрасным фотографом и много снимал, обладая удивительным чувством кадра.
Ему было дано много талантов, и все их он принес на службу Церкви. И все-таки главное его звание - монах, главное служение - у алтаря. Чтобы, работая в музее, не смущать не церковный народ монашеским облачением, ходил в гражданской одежде, крест носил в кармане. Но все равно каждый видел, что перед ним монах - длинные волосы, борода, глубокий взгляд.
Одна из наших прихожанок, знавшая архимандрита Иннокентия, вспоминает, что он был очень красивый - глаза голубые, как фонарики, светящиеся изнутри, копна вьющихся волос. Когда постился, становился очень худой. Она думала, что у всех монахов должны быть такие глаза, как у него, и все искала этот взгляд у монахов. О. Иннокентий был поразительным молитвенником и постником. Служил в храме при Издательском отделе, и люди очень любили ходить на эти службы. Любой не мог прийти, но те, кто работал в издательском отделе, - ходили. Он практически не спал, время было расписано по минутам и все занято. Женщина вспоминает такой случай: «Однажды мне нужно было сделать бланк для Владимирской церкви. В то время это было очень сложно, я решила попросить о. Иннокентия помочь. Думаю, он же в Издательском совете, там есть специалисты, я и позвонила ему в 10 часов вечера. Он был очень недоволен. Я первый раз услышала его резкий голос. Обычно он говорил мягко и вежливо, а тут так строго и сердито! Я перепугалась, решила: раз так - ничего не надо. Видно, я его оторвала от дел (и это в 10 часов вечера!), но о. Иннокентий не забыл моей просьбы и даже прислал в помощь человека, который по его благословению сделал макет бланка быстро и бесплатно, что тоже было немаловажно. Я-то хотела заплатить, зажмурилась и спрашиваю: «Сколько я вам должна», - а сама думаю, хватит ли денег в кошельке. А он мне говорит: «Что вы! Меня же о. Иннокентий благословил. Как можно».
Помню его первый приезд к нам. Власти разрешили проводить субботники. Начали мы наводить порядок, расчищать, убирать территорию. А храм нам все не отдают, только разговоры пустые. А мы все трудимся… Администрация машины дает мусор вывозить, а какой-то человек ходит, присматривается, гостиницу из храма собрался делать, а нашими руками все расчистить. Народ приуныл, а я говорю: «Все будет наше, не волнуйтесь». Народ успокаиваю, а сама думаю: «Что делать? Что-то мы работаем, а храм все не отдают». У нас с о. Инокентием уже очень хорошие отношения были к этому времени. Я попросила его приехать: «Люди духом падают, может, надо молебен провести». Он приехал на «Жигулях», сам за рулем. Я никому не говорила, кто приедет, люди, которые работали на субботниках, его не знали. Он вышел - стремительный, худой, возвышенный. Тогда священники были редкостью, народ не знал, как со священникам здороваться, что делать. Ну, я благословилась, еще кто-то, а остальные толкутся вокруг. И вот мы подходим к церкви, а в это время в ворота входит наш местный молодой парень Володя, который был среди всех один давно и по-настоящему верующий. Он архимандрита Иннокентия сразу увидел, несмотря на то что много людей. Тот в свою очередь откололся от толпы и пошел к Володе навстречу. Представляете, среди толпы он один был по-настоящему верующим человеком, и о.Иннокентий сразу это почувствовал и пошел к нему. Я даже подумала, что они знакомы. Спросила у Володи. Оказалось – нет, они видят друг друга впервые. О. Иннокентий отслужил молебен, мы все вместе помолились. Народ воспрял духом.
Мой хороший друг американец Ричард, издатель журнала «Русский паломник», был знаком с о. Иннокентием. Он мне и сообщил о несчастье, сказал, что он очень болен: «Ты должна его навестить». Но я не думала, что все так серьезно, и не успела… Потом уже на могилку к нему сходила. Очень жалею, что не простилась с ним.
Ничего из его биографии я не знала. Я была тогда верующим человеком, но не церковным. Многого не понимала, могла позволить себе к нему прийти в каких-нибудь побрякушках и не видела в этом ничего плохого. На самом деле это неправильно. Но он ни разу не посмотрел на меня с осуждением, не обратил внимания на мою одежду - просто не видел ничего внешнего. Общаясь с ним, я чувствовала, что рядом уникальный человек. Честно говоря, я относилась к нему даже с большим почтением, чем к владыке Питириму. Меня поражала его невероятная худоба в посты. Приезжаешь к нему ночью, поздно. Он тощий, счастливый, глаза горят. Пальцы тонкие как спицы. Он всегда говорил очень спокойно, размеренно, негромко. Делал все без суеты».
Глубина личности о. Иннокентия особенно раскрылась в последний год его жизни, после трагедии, которая произошла с ним в Иосифо-Волоцком монастыре, где он был казначеем. В ночь на 1 апреля 1993 года в настоятельском корпусе на него напали двое уголовников, жестоко избили. Решив, что о. Иннокентий потерял сознание, преступники вышли в соседнюю комнату, стали рыться в бумагах. О. Иннокентий очень волновался за послушников обители, так как подумал, что это нападение на монастырь. Ценой неимоверных усилий ему удалось освободиться и выпрыгнуть со второго этажа на бетонную отмостку. В результате тяжелая травма позвоночника, перелом ноги, бесчисленные раны на теле, надолго приковавшие о. Иннокентия к постели.
После выписки из больницы его курировали православные врачи. Милиция так и не дала никакого заключения по поводу причин нападения. О. Иннокентий написал отказ от возбуждения уголовного дела. Однако бюрократическая машина уже была запущена, и ему всё присылали повестки в милицию. «Не придешь сам - приведем под конвоем». Вспоминать случившееся, отвечать на дотошные вопросы - все равно, что еще раз все это пережить. А здоровье основательно подорвано. Он простил все - написал, что претензий не имеет, просил закрыть уголовное дело. Не тут то было! Духовные дети поняли, что о. Иннокентия надо спасать, как-то «выдергивать» из этой ситуации. Как раз начинался съезд славянистов в Братиславе. Он туда поехал, блестяще представил там проект «Русская Библия» и потом просто не вернулся. Господь сподобил о. Иннокентия в последний год его жизни особой милости: он провел несколько месяцев в древнем Киккском монастыре на Кипре, а в дни праздников Рождества Христова и Богоявления совершил паломничество во Святую Землю, молился на Голгофе и у Гроба Господня, побывал на священной горе Синай, в монастыре святой великомученицы Екатерины.
Потрясения последних лет подорвали и без того слабое здоровье о. Иннокентия. Он вышел на покой, был принят в Московский Новоспасский ставропигиальный монастырь, ставший местом его упокоения. Архимандрит Иннокентий скоропостижно скончался от острого сердечного приступа 12 июля 1994 года, в день памяти святых первоверховных апостолов Петра и Павла. Он умер в келье епископа Порфирия (Успенского; †1885), которого благоговейно почитал.
На похороны приехало очень много народа. Ведь кроме многочисленных духовных чад его почитало и любило огромное количество светских людей. На похороны приехал Патриарх Алексий II, из Троице-Сергиевой Лавры - архимандрит Кирилл. Во время отпевания в алтаре молился Высокопреосвященный митрополит Питирим, бывший не только его начальником, но и духовным отцом.
Архимандрит Иннокентий был верным учеником Христовым, истинным пастырем Святой Церкви. Он был настоящим монахом-подвижником, стяжавшим неведомое для мира духовное сокровище, получившим духовные дарования, которыми он щедро делился со всеми, кто к нему приходил. У него был особый взгляд на мир, особое одухотворенное и просветленное благодушие, которым он всех просвещал. Он был истинным рабом Божиим, и не было в нем никакой льсти.
О. Иннокентий был строг к себе и снисходителен к другим, имел свою особую мировоззренческую концепцию, свой взгляд на историю, ибо он верил в то, что Промысел Божий строит мир, и в своих лекциях говорил о том, что история Церкви - это история ее святых. Он не только учил так своих учеников, он и в собственной жизни старался подражать святым, прославленным Святой Церковью.
О. Иннокентий много в своих лекциях говорил о святителе Димитрии Ростовском, который создал бессмертный труд «Жития святых», и он учился на этих житиях, это была для него настольная книга жизни. Подобно самому святителю Димитрию Ростовскому он много трудился: занятия в кабинете, ученые поиски и труды - его стихия, в которой он постоянно жил. Его трудовой подвиг всегда был неотделим от подвига молитвенного.
Книга-альбом «Троице-Сергиева Лавра» по-прежнему остается одной из лучших книг об обители преподобного Сергия. В основу положено воспроизведение рукописного лицевого Жития прп. Сергия Радонежского ХVI века из собрания Российской государственной библиотеки. А еще было многотомное издание « Настольная книга священнослужителя», 24 тома богослужебных Миней. Перездание Ветхого и Нового Заветов, Мстиславова Евангелия, Остромирова Евангелия. Отцу Иннокентию принадлежит значительная роль в деле установления и проведения ежегодных, начиная с 1988 г., праздников славянской письменности и культуры.
О. Иннокентий был строгим к себе и постоянно ощущал недостаток времени, которым он дорожил больше всего, желая сделать все, что можно успеть в земной жизни, потому что ясно сознавал ограниченность и пределы нашего земного существования. У архимандрита Иннокентия осталось очень много незавершенных проектов, реализованных уже после его смерти.
О. Иннокентий с самого начала, от юности, до конца был исповедником вечной Христовой истины. И в детские годы, и в армии, на всех ступенях его духовного служения он никогда не изменял долгу и своему духовному призванию. Он прошел не усыпанный розами, а тернистый, трудный путь. Это был путь восхождения на вершину духовного и нравственного совершенства, на вершину святости, ибо каждый человек призван к совершенству и к обожению.
Могила о. Иннокентия находится напротив Спасо-Преображенского собора Новоспасского монастыря в Москве, ее видит каждый, кто посещает обитель. И каждый православный склоняется в молитвенном и благодарном поклоне.
Иннокентий 3 был известен как Лотарио де Сеньи. Он появился на свет недалеко от города Ананьи. Точная дата рождения понтифика не известна. Это либо 1160, либо 1161 год. Его отец Тразимоно носил титул графа, а мать была римлянкой из рода патрициев. Лотарио был связан родственными узами с двумя другими папами римскими. Климент III являлся его дядей, а Григорий IX приходился ему племянником.
Молодость
Будущий глава Католической церкви Иннокентий 3 с юных лет отличался выдающимися интеллектуальными способностями. Он учился юриспруденции в Болонье и теологии в Париже. Через год после убийства Томаса Бекета Лотарио отправился в паломничество в Кентербери.
В 1190 году 30-летний итальянец уже стал кардиналом. Целестин III, однако, держал его в стороне от своего окружения. Поэтому способный кардинал взялся за литературную деятельность. Его трактат «О презрении к миру, или О ничтожестве жребия человеческого» разошелся значительным тиражом. Лотарио нравился членам курии. В 1198 году после смерти Целестина они избрали его новым папой, принявшим имя Иннокентия III.
Понтифик и империя
С первых дней в новом для себя качестве Иннокентию заметно везло. Уже на протяжении долгого времени папство конфликтовало с императорской властью Священной Римской империи. В 1197 году монарх умер, а его государство погрязло во внутренних конфликтах гибеллинов и гвельфов. Германия и вовсе погрузилась в гражданскую войну. Все это только усиливало позиции, которые занимал Иннокентий 3. Биография его молодости была связана с самыми разными европейскими странами, которые он посещал ради учебы и паломничеств. Теперь Иннокентию как главе католиков нужно было контактировать с монархами всех этих государств.
Паралич имперской власти позволил папе восстановить контроль над Папским государством, расширив его границы до Адриатического моря после присоединения Анконской марки и Сполето. При Целестине Вечный город страдал от анархии из-за конфликтов аристократических группировок. Иннокентий сам был патрицием по материнской линии и, пользуясь семейными связями, смог помирить знать. Политические успехи главы Католической церкви в Италии увенчались тем, что он стал регентом Сицилийского королевства, расположенного на юге Апеннинского полуострова. Незадолго до своей смерти его правительница Констанция попросила понтифика стать опекуном ее малолетнего сына Фридриха вплоть до наступления его совершеннолетия. Иннокентий 3 принял это предложение.
Четвертый крестовый поход
Не столь удачливым был в борьбе против мусульман. Вслед за своими предшественниками Иннокентий 3 попытался отвоевать у неверных Иерусалим и с этой целью благословил Четвертый крестовый поход. В 1198 году был издан указ, согласно которому на организацию военной кампании устанавливался налог в размере 2,5 % от доходов церкви. Деньги собирались несколько лет, но их так и не хватило. По плану крестоносцы должны были переправиться через Средиземное море на венецианских кораблях. Однако прибыв в торговую республику, князья и рыцари не смогли уплатить требуемой от них суммы (84 тысячи серебряных марок).
Предприимчивый дож Венеции Энрико Дандоло предложил крестоносцам помочь ему захватить принадлежавший Венгрии город Зару на берегу Адриатического моря. В обмен на поддержку престарелый политик обещал все-таки перевезти войско, стремившееся попасть в Палестину. В итоге Зара была захвачена и разграблена. Падение христианского города в сердце Европы сопровождалось грабежами и убийствами мирных жителей.
Узнавший о случившемся папа Иннокентий 3 пришел в ярость. Он отлучил от церкви всех участников похода. Скоро, впрочем, в дело вмешалась политика. Всеобщая анафема означала окончательный провал похода, который еще можно было спасти. Кроме того, папа не собирался ссориться с феодалами со всей Европы. Взвесив все за и против, понтифик отменил анафему, оставив проклятие только на инициаторах атаки на Зару, венецианцах.
Падение Константинополя
Худшее, однако, было еще впереди. Крестоносцы наладили контакт со свергнутым византийским императором Алексеем, попросившим их помочь ему вернуть свой престол. В обмен на это претендент обещал поддержать католиков в их войне против мусульман подкреплениями и деньгами. Также он согласился подчинить греческую церковь западной. Заманчивое предложение перевернуло планы крестоносцев и венецианцев. В 1204 году они захватили и разграбили один из величайших городов Средневековья, Константинополь. На руинах Византии была создана католическая Латинская империя, власть в которой принадлежала франкам.
Папа Иннокентий 3 пытался остановить феодалов, направившихся в Константинополь. Сделать это ему так и не удалось. Более того, никакого объединения церквей так и не произошло. Раскол между католиками и православными сделался только шире. Однако Иннокентий 3, краткая биография которого представляет собой пример понтифика, безостановочно преследовавшего отступников и неверных, не потерял веру в эффективность движения крестоносцев.
Борьба с еретиками
Еще в начале XI столетия во французской провинции Лангедоке возникла христианская секта альбигойцев (в современной науке их стали называть катарами). Они отрицали таинства церкви, священные изображения и самих святых. Больше всего катаров сконцентрировалось на юго-западе Франции. Им помогали некоторые недовольные церковными порядками епископы, а также местные богатые аристократы.
Взойдя на папский престол, Иннокентий принялся за искоренение отступников. Любопытно, что для начала он отправил к еретикам переговорщиков, в числе которых были святой Доминик и аббат Сито. В 1209 году попытка дипломатического урегулирования провалилась, и понтифик объявил о начале нового крестового похода, продолжавшегося в итоге целых двадцать лет.
Легенда о францисканцах
В 1209 году не только начался крестовый поход против альбигойцев, но и был создан первый великий нищенствующий орден францисканцев. История его появления легла в основу популярного средневекового сказания. Проповедник Франциск Ассизский привел в Рим своих последователей, желая получить от папы римского разрешение на создание нового религиозного ордена. Этот человек не имел никаких связей в верхних эшелонах церкви. Однако популярность среди бедняков и собственная харизма помогли ему убедить католических епископов организовать встречу путешественника с понтификом.
Согласно легенде, Иннокентий 3 учредил только после того, как ему приснился сон, в котором святой Франциск своими руками удерживал Латеранскую базилику. До этого знамения он с подозрением относился к неизвестному бродячему проповеднику, которых в Италии в то время было великое множество. Многие из них ничем не отличались от юродивых и сектантов.
Франциск не был похож на остальных лжемессий тем, что проповедовал аскетизм, любовь к ближнему и стремление к бедности. Его последователей стали называть «малыми братьями». Иннокентий 3 учредил орден францисканцев только после того, как его сомнения были развеяны мистическим сном. Однако если знамение и было, то оно оказалось провидческим. Орден быстро стал крайне популярным. Пользуясь покровительством католической церкви, он последовательно увеличивал ряды своих членов. Всего через десять лет в нем было уже 3 тысячи человек, что для того времени являлось значительной цифрой.
Доминиканский и Тевтонский орден
Тенденция к появлению и расширению новых католических орденов при Иннокентии одними только францисканцами не ограничилась. В его эпоху в Тулузе появилась община святого Доминика. Она стала основой еще одного ордена. Иннокентий не успел благословить его создание из-за своей скоропостижной смерти. Вместо него в 1216 году это сделал преемник Гонорий III. Доминиканский орден был просветительским - его монахи занимались теологическими исследованиями в обителях и университетских городах по всей Европе.
В 1199 году Иннокентий издал буллу, которой даровал автономию еще одному сообществу защитников паломников в Палестине. Так было положено начало Тевтонскому ордену, позже перебравшемуся на Балтику, где его рыцари воевали с язычниками и русскими удельными княжествами. Организация подчинялась не только главе церкви, но и императорской власти.
Тевтонский орден и папа Иннокентий 3 сотрудничали на протяжении многих лет. Понтифик покровительствовал Генриху Вальпоту - первому Великому Магистру этого сообщества. В 1215 году Иннокентий инициировал крестовый поход против пруссов. Движущей силой в той кампании стал именно Тевтонский орден. Восточная политика самого Иннокентия не ограничивалась лишь борьбой с язычниками. Еще в 1204 году он предложил волынскому князю Роману Мстиславовичу принять католичество и получить титул короля Галиции. Эти переговоры ничем не закончились, так как Рюрикович не захотел менять веру.
Булла Venerabilem
Важные для своей эпохи папские буллы Иннокентия 3 дипломатично разъясняли современникам позицию Святого престола по ключевым религиозным и политическим вопросам. Самым известным подобным документом этого понтифика была Venerabilem, изданная в 1202 году. Булла содержала тезисы, в которых глава церкви тезисно объяснял свое отношение к императорской власти.
В Venerabilem Иннокентий подтвердил право немецких князей избирать короля. В Священной Римской империи именно он становился императором. При этом помазать на царство и короновать его мог только папа. Если он считал кандидата недостойным для императорского звания, то князья должны были избрать другого человека. Иннокентий аргументировал свою привилегию тем, что церковь во все времена нуждалась в светском покровителе и защитнике. В случае неспособности князей избрать достойного кандидата понтифик оставлял за собой решающее право определить нового императора. Вскоре ему пришлось воспользоваться этими полномочиями.
Рокировка императоров
Булла Venerabilem стала очередным этапом борьбы светской и церковной власти в Западной Европе. Иннокентий стремился остановить рост влияния императоров, в том числе присоединение к их владениям Сицилийского королевства. На престол тогда претендовал малолетний Фридрих II, однако он не мог занять трон будучи ребенком. Тем временем половина немецких князей хотела, чтобы императором стал Филипп Швабский, а другая половина поддерживала Оттона Брауншвейгского. На кандидатуре последнего остановился и Иннокентий 3. Папа римский помазал Оттона на царство в 1209 году.
Однако, получив власть, новый император отказался подчиняться политике понтифика. Он начал восстанавливать свое императорское влияние в запретной для него Италии и Сицилии. Тогда Иннокентий отлучил Оттона от церкви. В 1212 году папа римский пообещал императорское достоинство подросшему Фридриху (тот стал императором через восемь лет, уже после смерти своего покровителя и опекуна).
Оттон же потерял свое монархическое влияние после того, как в 1214 году потерпел поражение в битве при Бувине, когда его разбил французский король Филипп II Август. Через несколько месяцев он сложил с себя титул императора. Лишившийся поддержки курфюрстов и понтифика Оттон IV скончался из-за поразившей его дизентерии в 1218 году. Во всей этой политической борьбе, охватившей Европу в начале XIII века, прослеживается четкая характеристика папы римского Иннокентия 3. При нем институт папства достиг пика своего светского влияния на монархов Старого света.
Конфликт с Иоанном Безземельным
Сложными в это время были и отношения Святого престола с Англией. В 1207 году Иннокентий назначил Стефана Лэнгтона новым архиепископом Кентерберийским. Английский король Иоанн Безземельный отказался признавать ставленника Рима. За это глава католического мира наложил на страну интердикт, запретив проводить в ней религиозные службы. В ответ Иоанн описал все церковное имущество в Англии, благодаря чему заработал невероятную сумму в 100 тысяч фунтов. Казалось, что конфликт с духовной властью пошел ему только на пользу.
Как гласит легенда Иннокентия 3, согласно снам он решил одобрить основание ордена францисканцев, однако в реальной политике понтифик в своих решениях руководствовался куда более объективными причинами. Видя упрямство английского монарха, папа отлучил его от церкви. Британские епископы добровольно отправились в изгнание.
Конфликт продолжался несколько лет. Наконец в 1213 году боровшийся еще и со своими феодалами Иоанн повинился перед Иннокентием. После этого папа стал защищать короля. Он запретил французскому монарху Филиппу II Августу объявлять Англии войну из-за притязаний на Нормандию. Кроме того, папа Иннокентий 3, биография которого была связана с давним паломничеством в Кентербери, отлучил от церкви баронов, попытавшихся лишить власти подписавшего «Великую хартию вольностей» Иоанна Безземельного.
Четвертый Латеранский собор и смерть
Кульминацией понтификата Иннокентия III стал Четвертый Латеранский собор. Он открылся в ноябре 1215 года. На эпохальное мероприятие прибыло 400 архиепископов и епископов, а также несколько патриархов восточных церквей. В то же время отсутствовали греческие иерархи. Даже спустя одиннадцать лет ужас от разграбления Константинополя отпугивал византийцев от любого сотрудничества с католиками.
Собором было обнародовано более семидесяти канонов, посвященных самым разным вопросам, касавшимся религиозной жизни. К примеру, он запретил христианам иметь коммерческие отношения с иудеями. Дискриминация евреев была характерной чертой эпохи, а Иннокентий и его окружение являлись людьми, воспитанными своим временем.
Папа римский оставил после себя не только решения Латеранского собора и буллы, но и тысячи писем. Многие из них были посвящены вопросам права: как известно, понтифик был выдающимся средневековым юристом. Оригинальное собрание его корреспонденции попало на хранение в университет Болоньи.
Иннокентий 3, фото средневековых изображений которого показывают еще достаточно молодого человека, скончался 16 июля 1216 года в Перудже в возрасте 55 лет. Причиной ранней смерти понтифика стала малярия. Иннокентий заболел роковой болезнью по дороге на север Италии, куда он направился после завершения Латеранского собора для урегулирования споров между Пизой и Генуей. Папа надеялся на помощь двух республик в организации нового Его похоронили в Перудже. Останки Иннокентия были перенесены в Рим в 1891 году.
Мне приходилось общаться с настоящими святыми. Одним из самых замечательных и никем не замеченных был блаженный иеродиакон Иннокентий.
По ночам, зимой и летом, он ходил на монастырское кладбище и молился у заброшенных могил
Отец Иннокентий был иеродиаконом в нашем монастыре. Был он из дальневосточных эмигрантов, в Маньчжурии на тигра с рогатиной ходил. Говорят, он овдовел. Приехал в обитель и себя зарекомендовал как труженик, посещавший все дневные богослужения. Через год его постригли. Он стал пасечником, и из 15 ульев он развил ее до 88. Я у него нес послушание там. Пчёлы к нему сами слетались и давали сказочное количество меду. Некоторые ульи у него были по 15 этажей и больше. Монастырь продавал его мёд и зарабатывал по 40 тысяч долларов в год. В те годы это были очень большие деньги. Работал он не покладая рук. Как я потом увидел, он спал только два часа в сутки, вернее, только два часа в сутки его келья была закрытой. На эти два часа он удалялся в свою келью после утренних работ. К обеду он уже выходил. По ночам, зимой и летом, он ходил на монастырское кладбище и молился у заброшенных могил. Он сам изготовлял восковые свечи и ставил их на могилах, которые ему попадались в ту ночь. Зимой и летом он всегда был одет одинаково: подрясник, ряса, мантия, клобук, чулки, старенькие сапоги «в гармошку». А зимой у нас доходило до –38 С°. Даже во время вьюги его свечки не тушились, пока он стоял на коленях у какой-либо могилы и молился за упокой души ему совершенно неизвестного человека. Был у него дар исцеления, который он отчаянно скрывал и все исцеления приписывал мёду: «Монастырский, благодатный, вот и облегчает!».
Рано по утрам он чистил снег с тропинок, ведущих в храм, потом чистил весь храм, отстаивал все утренние службы, после чего опять чистил весь храм и удалялся к себе в келью на два часа. Когда мне пришлось быть на вместе с ним, он там меня исцелил после отравления и очень высокого жара. Но пригрозил, чтобы я никогда никому об этом не говорил, «а то наша с тобой дружба будет закончена и на этой земле, и на том свете. А когда я умру, ври сколько хочешь». Когда мы вернулись в обитель, он перестал при мне скрывать свои благодатные дары, но свое предупреждение он мне повторил.
В жизни своей я не видел, чтобы человек с таким благоговением входил в алтарь. Когда отец Иннокентий служил, то путал службу. До сих пор я не знаю, юродствовал он или действительно путался от благоговейного страха.
После пчел птицы сели большой стаей на свежую могилу и час там пели – и как пели!
Не буду писать обо всех мне известных интересных событиях из жизни отца Иннокентия. Скажу только, что его наставления по сей день питают мою душу и облегчают пастырское служение. Умер он в 1980-х годах, не дожив до 60 лет. Когда его гроб несли на братское кладбище, над гробом кружилась целая туча пчел, очень испугав многих. Когда его предали земле, пчелы опустились на новый холмик и полчаса сидели там, жужжа и махая крылышками. Потом они улетели, и прилетели птички, которых он всю зиму кормил. Они сели большой стаей на свежую могилу и час там пели – и как пели! Всех до слез довели. Попрощавшись с «хозяином», они улетели. Только после этого кто-то из братии сказал: «Может быть, мы чего тут не заметили… Видно, отец Иннокентий угодником был».
Такой случай у меня был с отцом Иннокентием. Была зима, мороз –35 С°. Ночь. Я уже крепко, тепленько и уютно спал, когда услышал стук в дверь, после чего зашел отец Иннокентий. Он сказал, что ему нужна помощь, чтобы я одевался и выходил к нему. Заметил, что он был в полном облачении: ряса, клобук и даже мантия. Ничего не понимая и жалуясь на этого «рабовладельца», я оделся потеплее и вышел на двор. Холод тут же пронзил меня до косточек, несмотря на теплую куртку. Перед семинарским корпусом стоял допотопный грузовичок отца Иннокентия, а он старался запихать какие-то большие медные контейнеры в кузов грузовика. Постарался ему помочь, но контейнеры были полными, и я их с места двинуть не мог. А он, будучи ниже меня ростом и более худым, поднимал их и кое-как вталкивал. Это было удивительно. Потом дал мне ключи и попросил включить мотор, пока он куда-то сбегает. Обнимая себя от холода, я сел в грузовик, сунул куда надо ключ, повернул, но ничего не последовало. Попробовал еще несколько раз – никакого эффекта. Махнул рукой, сунулся поглубже в куртку и задремал. Вернулся отец Иннокентий и сразу на меня: «Ты чего дрыхнешь? Включить мотор надо было!» «Да не включается мотор. Пробовал несколько раз», – ответил я, обиженный и на него, и на холод, и на судьбу вообще, и на весь мир – ведь холодно и спать хочется.
«А ты его хоть перекрестил?» – спросил отец Иннокентий.
Нет, конечно, не перекрестил. Холодно было, я несчастный: эксплуатируют. И какой-то сумасшедший – в час ночи дернуло его куда-то ехать и какую-то контрабанду везти!
Мотор был перевязан тряпочками и бинтами. Но отец Иннокентий перекрестил его – и мотор завелся!
Отец Иннокентий вытянул меня из машины, залез куда-то рукой и открыл капот. Потом взял фонарь и пошел смотреть на мотор. Я тоже заглянул и глазам не поверил: половина мотора отсутствовала! Остальная половина была повязана тряпочками, бинтами и дешевой клейкой бумагой. Это было всего лишь на полшага выше устройства белки в колесе.
Но отец Иннокентий довольно крякнул, перекрестил этот «мотор», закрыл капот и приказал опять постараться ключом включить. Мне даже было интересно, сколько часов это будет продолжаться. Но, к моему удивлению, мотор сразу же закрутился и плавно заработал. Отец Иннокентий сел за баранку, посмотрел на меня, улыбнулся и говорит: «Маловер ты, беспомощный! А еще иподиаконом выступаешь!» И мы поехали. Сижу, ошеломленный, молчу. Тогда он сказал: «Раз тебе Господь открыл на Святой Земле, то я скрывать от тебя не буду. Но помни мое предупреждение: никому ни слова, ни намека, а то…» Одна мысль, что лишусь его близости и доверия, вдруг стала для меня очень страшной, и я заверил его, что никому ничего не скажу.
Оказывается, он по ночам развозил остатки с монастырской трапезной по домам бедных, одиноких и больных людей этой деревни. Как он узнал про их нужды – ума не приложу. Кому-то он яички привез из своего курятника, кому-то борщ, кому-то хлеб. Развозил несколько часов, после чего мы вернулись в обитель, и я опять залез в постель. Но спать было трудно, несмотря на усталость. Ведь со святым, с чудотворцем ночь провел!
Да, есть среди нас замечательные угодники Божии. Но чаще всего они скрываются или, вернее, скрывают свои благодатные дары. Спасаться можно и в наши лукавые дни.
Священник Владимир Иванов
Отец Иннокентий - мой прадед по отцовской линии. В нашей семье память о нем сохранилась в виде скудных воспоминаний моих покойных дяди и тети Геннадия Семенова и Александры Дейна. Как я сейчас понимаю, в то время, после ареста их деда-священника, объявленного врагом народа, тема эта была закрыта на долгие годы, потому и информации о нем практически нет - родные о нем не рассказывали.
Но есть другие замечательные свидетельства - фотографии. На одной из них, вероятно конца 19 века либо самого начала 20-го, Иннокентий Филаретович, еще молодой сидит среди педагогов Якутской духовной семинарии; на другой - он уже постарше, с женой Натальей Карповной; на третьей он со своей единственной дочерью (моей бабушкой), ее мужем и их детьми, а за спиной у них стоит конь Савраска, на котором они возделывали землю в Амге. Эти фотографии - старинные, пожелтевшие от времени, заботливо наклеенные кем-то на картон - я хорошо помню с детства.
Но есть и другое фото - полученное совсем недавно из архива ФСБ, датированное 8 декабря 1941 года. На нем - отец Иннокентий сразу после ареста, снятый в анфас и профиль, обритый, как зек, наголо, с таким же «лысым» лицом, маленький, сухонький старичок с застывшей слезинкой в правом глазу…
Фото (оригинал) получено в архиве УФСБ Якутии
Якутск, Амга, Намцы
…Иннокентий Филаретович родился в 1867 году в Якутске. По некоторым данным - в семье священнослужителя, выходца из Иркутской губернии. В анкете арестованного Попова И.Ф. указано, что он окончил Якутское духовное училище. Известно также, что в начале 20 века он преподавал в училище закон Божий.
На первом допросе, проведенном в день ареста, 6 декабря 1941 года, отец Иннокентий рассказал о себе, что до 1897 года проживал в Якутске, потом три года был псаломщиком Кикимахской церкви в Амгинском районе. В 1900 году вернулся в Якутск, где стал служить дьяконом. Прожил здесь до 1902 года, затем был направлен в во 2-й Атамайский наслег священником Николаевской церкви, где прожил 8 лет (в уголовном деле указано, что этот наслег был в Намском районе, но скорее всего, церковь находилась в Горном районе, прим.авт.) .
В том же 1902 году Иннокентий Филаретович женился на уроженке Якутска Наталье Карповне Даниловой (фото ниже).
С женой - матушкой Натальей. Мужчина слева, к сожалению неизвестен
В 1903 году у четы Поповых родилась единственная дочь Мария - моя бабушка. Отцу Иннокентию на тот момент было 36 лет, его жене - 30, так что по тем временам Мария была поздним ребенком. И, конечно, очень долгожданным.
Единственная дочь была названа Марией
В 1910 году семья переехала в Бахсытский наслег (в уголовном деле указано, что наслег этот находился в Мегино-Кангаласском районе, но вероятнее всего - в Чурапчинском, прим.авт.). Здесь отец Иннокентий прослужил священником 8 лет. Следующие пять лет служил в Джабыйской церкви Мегино-Кангаласского района. С 1923 по 1931 год был священником в Преображенской церкви в Амге.
В 1926 году был произведен в сан протоиерея. С 1931 по 1939 год проживал в Якутске, служил в Никольской церкви, сейчас это Никольский храм на улице Октябрьской, единственный, который уцелел в Якутске в советские годы.
«Непримиримый враг советской власти»
…Все уголовные дела по репрессированным, в том числе дела священнослужителей, хранятся в архиве Управления Федеральной службы безопасности по республике. Сюда в начале лета я направила запрос по предоставлению материалов уголовного дела Попова Иннокентия Филаретовича. После небольших бюрократических мероприятий, направленных в первую очередь на установление родственных связей между отцом Иннокентием и мной, я получила доступ к документам, которые по закону остаются закрытыми 75 лет .
Постановление на арест прадеда датировано 3 декабря 1941 г . В нем указано: «Являясь непримиримым врагом Советской власти, Попов на протяжении многих лет систематически проводит антисоветскую агитацию, направленную на подрыв мощи Советского Союза. После закрытия Никольской церкви в городе Якутске в 1939 году Попов у себя на квартире и в домах знакомых верующих продолжает совершать религиозные обряды, используя сборища молящихся в контрреволюционных целях».
Преображенская церковь в Амге. Была построена на месте старой церкви на пожертвования прихожан. Сгорела в 1935 году
«В мае 1941 года "распространяя провокационные измышления о жизни трудящихся в СССР, Попов говорил":
«В Якутске верующих очень много, особенно из рабочих, но они страшно стеснены и боятся молиться, их жмут и жмут, приписывают какие-то прогулы, судят и томят в тюрьмах, колониях, делают даровых рабочих - им это и нужно»
Из доносов (приводятся слова Попова, сказанные им в сентябре 1939 года):
«Жизнь невеселая и нерадостная, ничего нет, если и выбрасывают что-либо, то в мизерных размерах, а ожидающая голодная толпа давит и уходит пустая. Однажды из-за гнилого картофеля, которого давали по 10 кг, сколько было мордобития в очередях, так что после скорая помощь собирала трупы людей и увозила в больницу».
В июле 1941 года Попов "распространял провокационные слухи", что:
«Вышло распоряжение прекратить антирелигиозную пропаганду. Кротов Модест был осужден на 20 лет. После того как я отслужил молебен, его освободили. Гр-ка Рудых ввиду болезни лишилась языка. Когда я ее перекрестил, она поднялась и заговорила. Я всем верующим говорю, что нужно открыть молитвенный дом - бояться нечего. За свои идеи должны стойко бороться и добиваться своего. Раньше политссыльные шли на каторгу, в тюрьму, ссылку и не боялись, а мы не хотим или боимся за свое постоять. Коммунисты над нами смеются за нашу трусость, отобрали храм…»
С начала нападения фашистской Германии на Советский Союз Попов "активизировал свою контрреволюционную деятельность. В июле 1941 года Попов распространял провокационные измышления", что:
«Сейчас человеческая кровь льется рекой, это наказание Божие за грехи за то, что Советская власть отказалась от церкви, религии и Бога. Вновь разгорится искра и восстановится религия…».
В августе 1941 года:
«Наши пишут, что немцы грабят население и издеваются над духовенством,
а что с нами делают, не хотят сказать.
Не оставили ни одной церкви, все разграбили, а духовенство порасстреляли».
В сентябре и октябре 1941 года высказывался, что:
«Как видно стало трудно Советской власти, поэтому она давит всевозможными налогами. Налоги народу непосильны, народ последнее продает и платит. Отдай все, а там хоть с голоду дохни. Наши советские самозванцы избрали сами себя и правят. У народа шкуру сдирают под разными предлогами: то заем, то на оборону, то одежду теплую, забирают последние деньги у народа…».
Собственно, этого оказалось достаточно, чтобы объявить священника врагом народа. 6 декабря Попов, проживающий на тот момент по адресу город Якутск, улица Лагерная, 36, был арестован. (По некоторым данным, бывшая Лагерная находилась в нынешнем центре города).
В тот же день в доме, где проживал священник, был произведен обыск, в ходе которого были изъяты «разная перепечатка из газет «СЯ» (видимо, «Социалистическая Якутия» - прим.авт.) и справка №3 от 1939 г».
Покровская церковь. Село Чыаппара, Чурапчинский улус, Бахсытский наслег. Построена в 1913 году
Расстрел без конфискации
Отцу Иннокентию провели четыре допроса - 6-го, 9-го, 13-го и 18 декабря 1941 года . Длились они, судя по отметкам на листках допроса, по два, три и более часов. При этом, как ни странно, каждый из протоколов состоит из не более чем двух рукописных листов. Причем бо льшую часть занимают вопросы следователя. Что осталось незаписанным в этих страшных документах, остается только догадываться.
20 декабря 1941 года следователь НКВД вынес постановление о предъявлении Попову обвинения по ст.58-10 ч.2 УК РСФСР .
25 декабря следствие по делу было окончено, а уже 27-го прокурор ЯАССР утвердил обвинительное заключение, которым определил Попову Иннокентию Филаретовичу меру наказания - расстрел без конфискации имущества . Имущество не конфисковали только потому, что его не было - старенький священник, которому было на тот момент 75 лет, жил на средства родных и пожертвования верующих.
Умер от голода
Расстрелять священника почему-то не получилось. Через десять месяцев после ареста он умер сам во внутренней тюрьме НКВД города Якутска. В акте о смерти заключенного записано: «З/к Попов И.Ф. поступил в больницу Якутской тюрьмы №1 6 августа 1942 г. с диагнозом старческой дряхлости и кахексии. Смерть наступила 10 октября 1942 года в 14-30 минут от вышеуказанных заболеваний при явлении упадка сердечной деятельности».
Поясним, что кахексия - это крайняя степень истощения организма. Причиной кахексии является длительное недоедание. То есть, проще говоря, священник умер в тюрьме от голода.
Где похоронен отец Иннокентий, никто не знает. Скорее всего, умерших в тюрьме НКВД и не хоронили, а просто скидывали в общую яму. И где находится это место, еще предстоит выяснить.
село Амга, июль 1930 года. Семья Поповых. Иннокентий Филаретович - второй слева, рядом его жена и дочь. На переднем плане внуки отца Иннокентия Володя, Александра и Алевтина. Сзади конь Савраска
В материалах уголовного дела значится: «Попов Иннокентий Филаретович - безработный, служитель религиозного культа. Арестован 6 декабря 1941 года. Приговорен к расстрелу без конфискации имущества 27 декабря 1941 года. Умер во внутренней тюрьме НКВД города Якутска 10 октября 1942 года».
ВНИМАНИЕ!
Этим материалом, опубликованным в газете "Наше Время" 9 августа 2013 года, мы, совместно с Якутской епархией, объявили о начале сбора материалов о репрессированных якутских священниках для их передачи в комиссию по канонизации Якутской епархии. К сожалению, никто тогда не откликнулся. Но может, кто-то откликнется сейчас? Пишите нам!
Иннокентий (Беда) ( - ), архимандрит , преподобномученикКогда ночью 15 ноября года к епископу Петру явились сотрудники ОГПУ для обыска и ареста и начали стучать, архимандрит Иннокентий покрепче закрыл дверь, задвинул щеколду и не пускал их до тех пор, пока владыка не сжег все письма и документы, которые могли кому-нибудь повредить. После обыска архиепископ был немедленно доставлен в ОГПУ, и другие близкие ему люди вскоре последовали за ним. Отец Иннокентий был арестован по "делу" владыки 17 декабря года Воронежским ОГПУ и приговорен к трем годам заключения в концлагерь на Соловках . Из заключения архимандрит Иннокентий писал:
“Мы по милости Божией пока живы, мое здоровье не совсем порядочное... Одна у нас радость и утешение - это церковь, где находим абсолютный душевный покой, забываются все жизненные невзгоды далекого севера. В церковь имеем возможность ходить почти ежедневно. Вот тут в уголке, в тиши молитвенно и вспоминаются лица, с которыми так или иначе приходилось в жизни встречаться; и когда всех вспомнишь, легко, легко на душе станет, уходишь из храма обновленным и ободренным”.
Писал он это 2 сентября года, а в октябре тяжело заболел, причем состояние его здоровья ухудшалось стремительно. В декабре он соборовался. Он исхудал до неузнаваемости, силы таяли, не было сил говорить. Но дух его был бодр и мирен.
"…Незабвенный для меня отец Иннокентий предстоит уже Престолу Божию и, освободившись от всякия болезни, печали и воздыхания, молится за всех его поминающих и любящих. Я до прибытия сюда никак не предполагал столь быстрого течения его болезни, но здесь для меня стало ясно, чем он болен и что дни его сочтены. С этого момента я стал готовить его к исходу, не скрывая от него, - писал архиепископ Петр (Зверев) 9 марта года с Соловков. - Сначала тяжела была для него мысль о смерти, но затем он вполне примирился с нею и покорился воле Божией... "
Архимандрит Иннокентий умер 6 января года, накануне праздника Рождества Христова, не произнеся ни одного слова ропота, и был погребен на монастырском кладбище неподалеку от церкви преподобного Онуфрия Великого.
